Жизнерадостная сямозерская живность
Случались в сямозерской жизни и забавные случаи.
Панина Ольга Ефимовна, как и многие в деревне, в 70-е годы держала овец. И вот однажды один симпатичный ягненочек вырос в здорового баранчика «с характером». Этот баран охранял территорию двора не хуже сторожевой собаки и приблизиться к дому никому из посторонних не позволял.
Методы у него были простые и действенные. Если кто-то входил в калитку, Борька (так звали барана) возникал неведомо откуда, наклонял голову, разбегался и ударял лбом с закрученными рогами гостю под колени. После такого неожиданного удара вряд ли кто-нибудь смог бы устоять на ногах, а гостями тети Оли были обычно сямозерские женщины уже немолодого возраста. Гостья удержаться, конечно, никогда не могла и падала назад. Борька предусмотрительно отскакивал и наблюдал за происходящим. Бабушка поднималась, охая и кляня вредное животное, отряхивалась, а Борька тем временем снова разгонялся и, воодушевленный удачей, повторял маневр, не позволяя ни на сантиметр приблизиться к дому. На шум и причитания выбегала тетя Оля, отгоняла барана, поднимала гостью, вела в дом, умывала, выслушивала жалобы, поила чаем, а тем временем во дворе уже ждала следующая Борькина жертва. Ольга Ефимовна говорила, что бывали дни, когда она только тем и занималась, что выручала соседей от нападений своего барана. Но со временем все с Борькой познакомились и, входя во двор, были бдительны, так что весельчаку Борьке уже не удавались неожиданные нападения. :)
У Логиновых одно время был не менее «веселый» козел. Он тоже никому в округе не давал прохода, и хозяева решили увезти его на лето на остров Пелдосуари, куда обычно вывозили животных, и они там паслись все лето. Но козлик был не промах! Так просто, как какого-то барана, его в лодку было не затащить. Ким Федорович Логинов с сыном ловили его чуть ли не целый день. Наконец с большим трудом поймали, связали, погрузили в лодку, отвезли на остров и там на берегу выпустили. С облегчением отчалили от берега под прощальным взглядом козла, усталые и все же удовлетворенные результатом. Через какое-то время подплыли к своему берегу, а там их уже ждал любимый козлик. Где и как он перебрался в деревню — непонятно. Он не сказал. Но, видимо, пробежал от середины острова к песчаной косе, которая подходит почти к берегу у Кяргялы, преодолел небольшое расстояние вплавь и вернулся домой. То-то рады были хозяева! :)
Тот же козел всю зиму развлекался тем, что терроризировал своего, в то время примерно десятилетнего, хозяина Колю Логинова и его приятеля Костю Панина. Мальчики были одноклассниками, жили почти рядом на Диеккал и ходили в школу вместе. Школа располагалась в доме Лебедевых на Тювелице, то есть шли они туда через всю деревню. И вот этот необходимый ежедневный поход проходил всегда одинаково. Сначала Коля пытался обмануть козла, который в нужное время уже бдил. Обмануть полностью никогда не удавалось, хорошо, если можно было выиграть время. Мальчик со всех ног несся с ранцем до дома Паниной Ольги Ефимовны, влетал в дверь и переводил дух. Козел к этому времени подлетал к дому тоже и ждал теперь уже обе потенциальные жертвы. Тут на помощь приходила Ольга Ефимовна, как-то отвлекала козла, закрывала за ребятами калитку, и они неслись дальше, до дома Хоман. Там их козел догонял, но они вбегали в коридор и опять ждали помощи. Потом — следующий этап. Вот такими перебежками и добирались до школы каждый день. Зато скучно не было! Ни мальчикам, ни козлу. И замерзнуть в дороге не успевали. :)
Сямозерские самовары
Самовары в Сямозере когда-то, конечно же, были в каждой семье. В старину, когда девушка выходила замуж, ей в приданое обязательно давали самовар. И до сих пор они хранятся на шкафах, в кладовках и кухнях старых домов. Теперь, к сожалению, лишь изредка появляются на столах, только в исключительных случаях, когда надо напоить чаем особенно большое количество гостей.
А еще не так уж и давно самовар венчал собою стол, был его украшением и придавал чаепитиям такой уют, какого больше ничем не достичь. Его приносили горячим и фырчачим на уже накрытый срол, когда для чая все было готово. Сверху на самовар ставили заварной чайничек, и заварка на пару становилась особенно ароматной. К самовару всегда садилась хозяйка дома. Она разливала и доливала чай, угощала гостей и домочадцев. А на чайном столе — пряники, баранки, конфеты «подушечки» и, разумеется, всякие вкуснющие карельские пироги. И текли беседы, неторопливые, веселые, длинные — из-за стола можно было не вставать, ведь вода в огромном самоваре с тлеющими в трубе угольками не остывала очень-очень долго.
Во времена моего детства в доме Титовых было три самовара. Самым большим был самовар тети Фени. Она привезла его с собой из Мурманска. А до этого, наверное, увезла туда из Сямозера. Зеркально блестящий, из светлого металла, он казался очень важным и гордым. Самовар бабушки и тети Оли тоже был светлым, но поменьше размером. А у тети Дуси самовар был самым интересным и, видимо, самым старым из всех. Хотя он был небольшим, но зато «золотой», то есть медный, и с шестью медалями на пузатом боку. Согласно медалям, самовар был произведен мануфактурой Александра Степановича Баташева в Санкт-Петербурге в 1870 году. Конечно же, к чаю кипятили всегда только один самовар, но зато был выбор — в каком случае какой из них использовать.
Кто сейчас знает, как растапливается настоящий самовар? Это совсем не такое простое дело, как кажется поначалу. Однажды в подростковом возрасте мы пытались это сделать по просьбе взрослых. Без практики не получилось, сколько ни старались. Впрочем, мы и в теории плохо представляли, как это делается. Уж и и лучину разжигали всеми возможными способами, и сапогом пытались раздувать — безуспешно! А потом пришла тетя Оля и вмиг разожгла самовар без всяких сапог.
Самовар ставят к печке, туда, где в печи сделан выход для самоварной трубы. Потом наливают воду, в трубу внутри самовара, на решеточку внизу, кладут несколько холодных угольков и тоненькие горящие щепочки. Сверху бросают еще несколько угольков, закрывают выход r-образной самоварной трубой, другой конец которой вставляют в специальное отверстие в печке. После того, как самовар разгорится, добавляют углей до полной трубы. Когда вода закипит, съемную трубу отсоединяют и поднимают кипящий самовар на стол. Он остается горячим, пока угли внутри не догорят полностью. Когда самовар остынет, оставшуюся воду выливают и обязательно вытряхивают пепел из трубы. Пепел использовали на полях для удобрения. А воды их ведерных самоваров хватало и на чаепитие, и на хозяйственные дела.
Представьте только, каково это — поднять металлический, сам по себе тяжелый, горяченный, фыркающий самовар с десятью литрами кипящей воды и принести его на вытянутых руках на стол!!! А ведь это женщины делали!
Иконы
Икона в «красном» углу — когда-то в любом доме было так. Но сталинский режим сделал свое дело. С рождения воспитанные в православии, глубоко верующие люди в советские времена вынуждены были скрывать и свою веру, и семейные иконы. Поэтому мало какие из них сохранились. Одна из самых красивых домашних икон, которые мне довелось видеть, долгое время висела в горнице дома Титовых. Пока была жива Титова Евдокия Яковлевна, она не снимала икону со стены, невзирая ни на какие режимы. Только висела она все же не на виду в большой комнате, как было когда-то, а в горнице, куда посторонние не заходили. Икона с изображением Христа в металлическом окладе была вставлена в резную, позолоченную раму. Стекло закрывало изображение, оберегая от пыли и влаги. Тетя Дуся говорила, что икону ей дал в приданое отец. Выдал младшую дочку замуж и через две недели умер.
В 90-е годы, когда Евдокии Яковлевны уже не было в живых и зимой в доме никто не жил, Титовы, чтобы сохранить икону, подарили ее Екатерининской церкви в Петрозаводске. Она и сейчас там, в иконостасе алтаря.
О прялках и умении прясть
Искусство прядения шерсти вручную осталось в прошлом. Немного жаль, как всегда, когда уходит что-то неповторимое. С прялками ушли тишина и умиротворенность деревенских вечеров за спокойной работой и сопровождавшие это занятие долгие разговоры и песни.
Наши бабушки еще владели забытым теперь мастерством и пряли всю жизнь. В сямозерских деревнях держали овечек, поэтому всегда была и домашняя шерсть.
При мысли о прялках перед глазами всегда встает картина — тетя Дуся (Титова Евдокия Яковлевна, сестра моей бабушки) сидит у окна в своем родовом доме и чешет шерсть, подготавливая пряжу, или искусно наматывает на веретено тонкую нить. Все так спокойно, с такой легкостью, что кажется — это не работа, а отдых, одно удовольствие. Хотелось и самой попробовать.
На деле все оказалось не так просто!
У нас был очень пушистый тибетский терьер Чапа, и однажды потребовалось спрясть выстриженную собачью шерсть. К тому времени ни бабушки, ни ее сестер уже не было в живых, прясть умела только тетя Оля, но у нее и своих дел хватало, поэтому я решила попробовать сама.
Чтобы спрясть нить, шерсть должна быть предварительно вычесана. Для этого существует специальное приспособление — карды. Это две досочки, на которые многорядьем набиты тоненькие гвозди. Совсем небольшое количество шерсти кладут на одну из кард и другой начинают вычесывать в разных направлениях. И у тети Дуси когда-то, и у тети Оли это получалось безо всякого напряжения, как поглаживание. Они какое-то время вычесывали шерсть, потом парой легких движений кард собирали ее в пушистый комок над остриями гвоздей, снимали в корзинку и брали следующую порцию. Все легко, как песня!
Я, предчувствуя новое приятное занятие, вооружилась кардами и села за работу. При первом же взмахе они сцепились между собой гвоздями, и провести одну вдоль другой сквозь шерсть не было никакой возможности. Это оказалось так тяжело! Нужна была и сила, и сноровка. А самое главное, о спокойствии, легкости и удовольствии от работы можно было вообще забыть. Чесание шерсти раздражало с такой силой, что я сразу решила: лучше буду всю жизнь покупать готовую шерсть, чем так мучиться.
У мамы получилось куда лучше. Хоть и гораздо медленнее, чем тетя Оля, но она смогла прочесать шерсть.
Зато я оказалась способнее в прядении! Не скажу, что результат был завидный, но хотя бы нить не рвалась все время. Для начала я попробовала прясть на ручной прялке, как в древнюю старину. Тетя Оля укрепила моток шерсти на прялке, показала, как действовать веретеном (как просто это выглядело!), и я взялась за работу.
Как и с кардами, на деле это оказалось значительно сложнее. Руки должны действовать каждая сама по себе — одна вытягивает шерсть, скручивает и выравнивает нить, другая в это время работает с веретеном. Куда там! Для этого нужен многолетний опыт! Приходилось действовать, как получится. О ровности нити и думать было нечего, главное было уследить, чтобы она была цела.
Дело шло очень медленно, и я вспомнила о существовании механических прялок. Такие прялки в Сямозере и по сей день хранятся в кладовках и на чердаках старых домов, а тогда ими еще пользовались. Была механическая прялка и у Титовых, поэтому возможность испытать ее мне представилась.
Уселась я за прялку, крутанула колесо и тут же поняла, почему мне никто не предложил ее сразу. При работе на механической прялке обе руки свободны для нити, но она вертится очень быстро. Чтобы пользоваться ею, нужно уже уметь прясть, иначе абсолютно ничего не выйдет. При повороте колеса всего лишь на пол-оборота, буквально за секунду надо успеть равномерно вытянуть из мотка и скрутить полметра нити. Если не получалось с неподвижной прялкой, то на механической не стоит и пытаться. Этой самой секунды оказалось достаточно, чтобы понять сей факт.
Так что мой опыт в овладении искусством пряхи нельзя назвать удачным. Но опыт — он все равно опыт. Зато на деле довелось почувствовать, что изумительное мастерство наших бабушек, которому они не придавали абсолютно никакого значения, нарабатывалось с детства, годами. Руками выпрясть тонкую ровную нить — особое умение, совсем не такое легкое, как кажется со стороны. Как, наверное, и многое другое, что они делали повседневно, и что мы сейчас так мало ценим.
***
История Сямозера длинна. Озеро, поля, леса, каждый залив, каждый дом, каждый камень имеет свою историю.
Узнать бы только как можно больше! И сохранить!
Клавдия Левашова в 19:33, 23 марта 2013 (EET)
Валюша! Мне очень нравится, как ты пишешь. Все интересно. И еще раз ,спаибо за любовь к родным местам, к людям ,проживающим в Сямозерье, и за то, что оставляешь память о них