Опять я в Сямозере.
Меня встретила крестная в Сяньге. Идем по деревне, встречаем бывших одноклассников.
Лишь бы чаще встречаться, лишь бы помнить свою молодость! Теперь, в старости, нежат воспоминания, трав запах меня пьянит. Быть рядом с бабушкой и дедушкой — это для меня честь и награда. Понежилась в воспоминаниях около доброго дедушкиного сердца. Давно похоронила всех, а память жива...
- Я родом из детства.
- А детство – что сказка,
- В которой есть зло и добро.
- Я родом из детства,
- Военного детства,
- Мне выжить в том пекле
- Всевышним дано.
Крестная провожает меня на работу в Суоярви. Чемодан деревянный, книги, тетради и прочие вещицы. Узел — подушка, одеяло ватное, простыня, наволочка, полотенце — все мое богатство. Остановилась у тети Наташи.
Второй день хожу в РОНО. Место мое занято женой военнослужащего. Предлагают в Каратсалми, на остров. Учителя, сидящие в приемной, не советуют. Говорят: «Будешь одна жить на острове в таком огромном здании (бывшее пехотное училище финнов). Дети придут по озеру и уйдут. Осенью и весной — на лодке. Никто на острове не живет, живут в деревне». Я еще и трусиха, отказалась. Направил Ермаков Л.А. в Найстеньярви, в школу рабочей молодежи на лесозаводе.
Через неделю подселили ко мне директора вечерней школы — Тамару. Недолго жили вдвоем, вышла Тамара замуж, получила другую квартиру. Мастер домостроительного цеха (выпускали на заводе щитовые деревянные домишки) пришла жить ко мне. С ней мы прожили до лета, потом она уехала со своим женихом из поселка.
С Володей, моим будущим мужем, мы уже с осени встречались, ходили в кино, на танцы. Он послал письмо дедушке. Тот ответил ему, благословил нас. В феврале мы зарегистрировались, а свадьба была в мае. Мне не хотелось никакой свадьбы, жили мы бедно, помочь нам никто не мог, но Володя настоял на своем. Мы перешли жить к его родителям. Потом получили свою квартиру. Говорят, что бедность — не порок, но мы ощущали ее очень, хотя в то время все жили бедно.
Меня перевели в среднюю школу учителем первого класса. С первого сентября по январь мы занимались в новом здании детского сада. С первого января открыли новое двухэтажное здание школы.
Утро. Звонок. Ученики спешат по классам, быстро рассаживаются по партам. Лица подрумянены утренней прохладой, в глазах огоньки задора и любопытства. Малышам все интересно, они пришли за знаниями. Задача моя была в том, чтобы научить малышей читать, писать, считать, любить свою Родину, уважать и любить родителей, близких.
30 октября 1954 года у нас с Володей родился сын Валерий. Мне хотелось девочку, а Володя был очень доволен, сам ему и имя дал. Декретный отпуск был невелик — до родов один месяц и после родов один месяц. Заботы о матери и ребенке не было. Работай и бегай с работы кормить малыша. Рос Валерочка здоровым, крепким мальчуганом. Нянчить его мне помогала моя свекровь Лидия Владимировна, она не работала. С трех лет он ходил в детский сад. В школе учился хорошо, даже его портрет в четвертом классе был на доске почета. Учила его четыре года Людмила Слоева — дочь Георгия Слоева из Сямозера. Он сам после войны был учителем физкультуры в деревне, но ранения долго жить ему не дали. Хоронили его всей деревней.
Теперь я в деревню попадаю только летом.
14 ноября 1957 года родился Игорь. Имя ему дал дядя Миша — так дети всегда звали Володиного младшего брата. До трех лет он тоже рос со своей бабушкой Лидией Владимировной. Его все интересовало, он мог залезть в любой угол комнаты, под кровать — проверить, что где лежит. Находил фотопринадлежности и считал, что это игрушки. Фотографией занимался Ушаков Анатолий Андреевич — зять бабушки нашей.
Летом мы часто ездили с детьми когда куда. И, конечно же, в деревню. Игорь оставался там не на одну наделю. Ему там нравилось. Дедушки уже не было в живых, а бабушка и крестная его очень любили.
В 1964 году у нас родился еще один сынок. Имя ему дал Игорь. Пришел к окошку больничному, успокоил меня: «Мама, ты не расстраивайся, Наташки нет, а пусть Вовка будет». А мы всей семьей ждали девочку.
Вот так росла наша семья.
...
С утра погода стояла пасмурная. Солнца почти не видно. Сыпанул мокрый снег. Все попряталось. Синички, и те пропали. И вдруг подул теплый ветер. Ярко засияло солнце. Вдали, на Шведском острове, увидели птиц в огромными крыльями. Это были белоснежные лебеди. Достали бинокль. Птицы пролетели над гладью озера и сели в полынью. Недолго плавали, опустились на лед. «Кру», — радостно протрубил вожак. Рано, бедняжки, прилетели — еще месяц голодовки.
Теперь мыс нашего Шведского острова стал местом отдыха для лебедей весной и осенью.
Весну все ждут — люди, птицы, звери. Начало весны удивительно — все вокруг залито светом. Светятся сугробы, светится молодой березняк, светится вода в лужах — первые радости природы после зимней стужи. "Ти-ти-тень«,- распевает синичка. Оповещает нас: «День прибывает! Весна идет!» Заливается желтенькая овсянка. На большой сосне сидит ворона, распевает, кланяясь: «Тик-крда!» Глухари живут на Шведском острове, рядом с ними и глухарки-пестрянки. Иногда в деревню доносятся глухариные ток-песни.
Наш народ знает особенности разных времен года и сложил поговорки, которые подкупают наблюдательностью и мудростью:
- «Услышишь журавлиный крик — не ходи на лед озера».
- «Лето еще далеко, а лебеди летят высоко».
- «На день раньше посеешь, на неделю раньше уберешь».
- «Картошку надо сажать, когда осиновый лист с трехкопеечную монету».
- «Что лето намочит, само же и высушит».
- «Знает ветер, о чем небо думает».
- «Южный ветер рыбу к берегу пригоняет, а северный от котла отгонит».
- «Когда корни ольхи трижды вымокнут, тогда и зима близка».
- «Раз на рябине много ягод, будет много снега и большой урожай».
- «Осенью капля воды — ушат грязи».
- «Южный ветер — не преграда для зимы, северный — для лета».
- «Заморозки — под гусиным крылом, зима — под лебединым».
Летним вечером хочется бесконечно слушать песню сямозерской волны. Вторят шепотом песне сосны и ели, ласково шепчут осинки. Белые чайки падают в воду без промаха. С детства знакомо пламя заката солнца. Удивительно прекрасная белая ночь обнимается с белоствольными березками. Плывет рыбацкая лодка, капли воды срываются с весел и падают, звенят серебром. Клубится белоснежная пена. Эту озерную песню я готова слушать часами, и легче становится на душе.
Придет карельская, золотая, тихая осень. Очаровывают своей замечательной красотой острова. Любуешься с деревни, и невольно вспоминаются стихи, выученные в детстве:
- «Лес, словно терем расписной,
- Лиловый, золотой, багряный,
- Стоит над солнечной поляной,
- Вооруженный тишиной».
Озеро, нежась, мерцая и переливаясь под солнцем, лениво лижет берег. Идешь по деревне, глядя на озеро — не скучно. В одном месте его гладь напоминает пролитую ртуть, в другом отражаются, будто купаются, облака, похожие на белых кучерявых овечек. Этих купающихся облаков все прибывает. И вот, наконец, видишь то самое, как в песне, когда «не понять, то ли небо в озера упало, то ли озеро в небе плывет». Только ради этой прекрасной картины стоит сюда приезжать! Многие из родившихся в деревне не живут здесь постоянно, но с ранней весны и до глубокой осени не хочется расставаться с милой сердцу и душе деревенькой. Здесь мои корни, здесь мой отчий дом!
На берегу озера в Кяргяле есть исторический памятник — маленькая часовенка. По преданию предков, мужчины отправили деревянный крест по воде — куда он приплывет, там и быть часовенке. Крест приплыл к тому месту, где она сейчас стоит — часовня Воздвижения Христа Спасителя. Внутри часовни большой крест и надпись на нем: 1796. В 1996 году вся деревня отметила 200-летие со дня основания часовни. Замечательно сохранился крест в прежнем виде.
В далекие времена в Кяргяле добротно жили семьи Стойкиных, Баранцевыå, Чиккуевых, Уховых, Ипатовых, Котомкиных. Жили — не тужили, помещиков в Карелии не было. С утра до глубокой ночи трудились своими большими семьями. Справлялись, работников не нанимали. Каждая семья имела свое хозяйство. Крестьяне-труженики не жаловались, честно делали свое дело.
Много бед видели жители деревни, но умели защитить себя и свою землю и в давней войне со шведами, и позже. Лихолетье кровопролитной гражданской войны не обошло Сямозерье и нашу деревню. Во времена коллективизации образовали колхоз «Советский труженик». С каждого подворья увели лошадей и коров.
И трагическая история массовых репрессий коснулась Кяргялы. Были арестованы братья Стойкины Иван Андреевич и Егор Андреевич, Ухов Сергей Егорович, Баранцев Павел Игнатьевич. Все они расстреляны под Петрозаводском.
В Великую Отечественную войну жителей деревни эвакуировали — кого куда, в разные области Советского Союза. Многие не вернулись. Кто умер на Онего под бомбежкой, кто от болезней и голода в чужих краях, кто погиб на фронте.
Заканчивая свой рассказ, хочу сказать, что семья у меня большая, я довольна сыночками, внуками и внучками, правнуками и правнучками. Спасибо им за их внимание и чуткость. И пусть не забывают дом на берегу Сямозера. А мне очень хочется жить и радоваться жизни вместе с ними.
